Веллоэнс. Книга вторая. Царские игры - Страница 92

Андор открыл глаза.

Хану и Дарисс вышли во двор. Вектир отряхнул рукава, прищурясь посмотрел на небо:

– Я доверился магу.

– Где кончается наука и начинается магия? – Дарисс пригубил вина из кубка, в котором оборот тому назад находился смертельный яд. – Приняв одно учение, ты с рвением фанатика отверг все остальные. Наука целительства хоть и сложна – но понятна, поэтому её принимают многие. Магия понятна лишь отчасти, но что она такое? Может быть ещё не открытая или давно забытая наука?

Хану презрительно фыркнул:

– Я доверился тебе, потому что пригодилась бы любая помощь. Вижу – ты знаешь то, чего не знаю я. Но если ты, Дарисс на что-то и способен, то в мире много шарлатанов.

Дарисс пропустил слова вектира:

– Магию противопоставляют науке, но это неверно. Наука стоит рядом с магией. Волшебство – то, что еще не открыто. А шарлатанов достаточно и среди целителей-вектиров, тебе ли не знать?

– И что же лежит против науки?

Маг странно улыбнулся:

– Вера. Её можно сравнить с водой, а религию – с сосудом. Чтобы верить, нужно отбросить попытки объяснить или понять.

Хану удивленно воскликнул:

– Дарисс, ты не только маг, но и священник? И какого же бога ты проповедуешь?

Маг устремил взор к окоёму. Солнце только проснулось, лениво выглядывая из чертогов бархатных гор. Варион увел свой отряд в лес на тренировку и охоту, Килат с регулярным войском третью неделю гонит коней по городам, сёлам и весям – набирает солдат. В замке остались лишь приближенные царя – Сайтахан, Тегон, Митян, Хавер, и Фаддей. Сейчас они привычно упражнялись на браннице. Митян хоть и обладал необъятным пузом, но топором и цепом управлялся лихо – деревянные манекены разлетались в щепки. Сейчас же он спаринговался с Ксо на деревянных булавах. Тегон тренировал Хавера, Фаддей с Сайтаханом бились на шестах. Маленький рост феккоец с лихвой компенсировал скоростью и ловкостью.

– Вряд ли я готов стать пророком или доверить свою жизнь кому-то кроме себя. Возможно, когда-нибудь…

– Уже неделю Андор не приходит в себя. При отравлении батрой не должно быть такой реакции. Слишком спокойно течёт болезнь. Возможно, это результат предыдущего отравления.

– Жизнь царя в безопасности. Я больше боюсь за душу и ум.

– Не бойся.

Из чертога вышел Андор. Бледный и исхудавший, с иссиня-черными кругами под глазами и пересохшими губами. Дрожащей походкой он подошел к магу и дружески похлопал того по плечу:

– Дарисс, ещё в Глинтлее ты прослыл отличнейшим лекарем. С тех пор твое мастерство достигло небывалых высот. Тебя нелегко узнать – бороду отрастил, одет не как имперский цирюльник, да и потучнел – раньше-то как ясень молодой был. Вижу, ты уже знаком с Хану, моим вектиром?

Хану потерял дар речи. Пока он, вытаращив глаза, удивленно пялился на обменивающуюся любезностями пару, на крыльцо вбежали увидевшие правителя воины. Они хлопали царя по плечам, обнимали и целовали, наперерез что-то восклицая. Андор выждал пока радость остынет, повернулся к стоявшему поодаль Ксо:

– Подойди, воин. Разумею, ты соратник Дарисса. В каких искусствах силен?

Ангриец кивнул:

– Я встретил мудреца в огненных топях. Ксо – не воин. У меня лишь один дар – я лучший охотник на всей земле. Ксо выследит любую птицу, любого зверя.

Царевич криво улыбнулся – голова шла кругом, в глазах рябило, а к горлу подступил противный ком. Андор придал голосу бодрости и твердости:

– Охотник мне нужен. В лесах появился медведь-людоед. Он нападает на беззащитных крестьян, разгоняет стада, разоряет амбары. Я щедро награжу того, кто укажет на его берлогу и ещё щедрее того, кто сможет поймать зверя живьем. Подумай об этом, ангриец. А сейчас, – царевич собрался с силами, – приготовьте горячую ванну, хороший обед и новую одежду. Митяну приготовить комнату для совета, остальным – известия о ходе работ. Встречаемся пополудни.

Едва захлопнулись двери, Андор рухнул на колени. Хану с Дариссом кинулись к правителю. Тот отмахнулся:

– Сколько?

Вектир мог только посочувствовать:

– Ваше величество, Вы еще слишком слабы. Зачем подвергать свою жизнь такой опасности…

– Сколько?

– Чуть больше оборота, – Дарисс поправил плащ. – К батре невозможно выработать устойчивый иммунитет. К тому же Вы были ослаблены миазмами подземелья. Ваш лекарь прав, рано браться за дела государства.

– Оборот… – Андор стиснул зубы. – Хану, удалось ли найти соглядатаев? Ищеек, нашептывателей, лжецов?

Хану отрицательно покачал головой. Царевич сжал кулаки:

– Значит, восемь дней потрачено зря.

– В лекарском искусстве отсутствие эффекта и даже противоположный лечению эффект полезен, – Дарисс пригладил бороду. – Сия истина работает в любом деле. Вы провели опасный опыт и увидели, что предателей нет.

– Это значит, что предателей нет? – Андор с подозрением покосился на Дарисса.

– Или предатель умнее тех, кто его искал. Сейчас Вам надо отдохнуть.

– Я не имею права отдыхать! – царевич был настроен решительно, несмотря на подточившую его болезнь. – Каждый день враг становится сильнее. Каждый день – упущенный шанс. Мне были страшные видения и я не хочу дать им осуществиться. Вектир, – Андор обратился к Хану, – есть ли в твоих закромах оздоравливающее зелье?

– Я приготовлю Вам бодрящий коктейль из корней и трав. И каплю макового молока для притупления боли.

– Маковым дурманом потчуй идущих на смерть! Мне нужна свежая голова. Лекарь из Глинтлея, есть ли у тебя какое средство?

– Ваш верный Хану предложил отличный выбор. Я же отошел от дел целительства, дабы постичь магию. От себя предложу вот это, – Дарисс выудил из-за пазухи перстень с гранатом. – Самый простой, не самая лучшая вещица, но здоровья прибавит.